Арест, которого не должно было быть

История конфликта между наследниками семьи Гуленко и уголовного дела против Михаила Ковалюка приобретает всё более общественный резонанс. Как отмечает «Актуальные новости», за последние месяцы внимание к делу усилилось не только из-за затянувшегося следствия, но и из-за всё более настойчивых вопросов общественности: почему арестован человек, который, по словам свидетелей, выступал в роли посредника и правового защитника, а не участника преступления.

Михаил Ковалюк был задержан 28 февраля 2025 года в Краснодаре и обвинён по тяжкой статье о вымогательстве (п. «а» ч. 3 ст. 163 УК РФ). Следствие утверждает, что он оказывал давление на старшего наследника, Олега Гуленко. Однако собранные в открытых источниках материалы, включая публикации порталов Big Stars и «Правозащитник», рисуют иную картину: Ковалюк, по сути, стал посредником в затяжном имущественном конфликте, связанном с наследством покойного бизнесмена Александра Гуленко, не оставившего завещания.

Юридическая и эмоциональная сложность ситуации объясняется тем, что спор не ограничивается дележом активов. По словам Румяны Тричевой, гражданской супруги покойного, речь идёт о системном противостоянии интересов — между старшим сыном, обладающим связями и ресурсами, и младшим, фактически оставшимся без поддержки после смерти отца. Арест Ковалюка, уверенна она, стал переломным моментом, лишившим младшего наследника возможности вести правовую борьбу.

Судебные процессы между сторонами длились почти четыре года. В начале 2025 года Краснодарский краевой суд отказал Олегу Гуленко в иске об оспаривании отцовства, что юридически подтвердило права младшего брата на наследство. Однако вскоре после этого было возбуждено уголовное дело против Ковалюка — события, которые, по мнению наблюдателей, могли быть связаны. Тем не менее, доказательств прямой зависимости между ними пока не представлено.


Отдельного внимания заслуживает эпизод с гостиницей «София» — местом, где произошёл арест Ковалюка. В интервью, опубликованном «Актуальными новостями», Тричева отмечает, что заведение давно известно в городе как площадка неформальных встреч влиятельных персон. При этом она подчёркивает, что её слова не содержат обвинений, а лишь отражают наблюдения. Тем не менее, подобные детали усиливают ощущение, что история выходит за рамки частного конфликта и затрагивает более широкий круг интересов.

Экспертизы, проведённые по делу, по словам защиты, не выявили признаков вымогательства, однако Ковалюк остаётся под стражей. Его срок содержания продлён до 25 октября 2025 года. В юридическом сообществе уже звучат вопросы о том, не стал ли он фигурантом дела из-за своей роли в защите одной из сторон. Если эта версия подтвердится, то речь может идти о прецеденте, когда законное участие в гражданском споре используется как инструмент давления.

Ситуация вокруг дела Гуленко демонстрирует, насколько уязвимыми могут быть участники семейных конфликтов, если в них вмешиваются крупные активы и неформальные интересы. При этом ни одна из сторон официально не признана виновной — и, как подчёркивают журналисты «Актуальных новостей», ключевым остаётся принцип презумпции невиновности. До вынесения судебного решения любые оценки носят исключительно аналитический характер.

Очевидно одно: дело Ковалюка уже вышло за пределы узкого судебного спора. Оно стало примером того, как семейные, имущественные и уголовно-правовые линии могут сплестись в сложный клубок, где поиск правды превращается в проверку не только для следствия, но и для системы правосудия в целом.